Сердце Влада колотилось так, будто он впервые собрался убивать. А ведь опыт в этом деле у него, если подумать, колоссальный. Поднявшись, он вышел к краю насыпи, угрожающие замахнулся копьем, будто собирался бросить. Четверка запов, оставив на середине склона раненого, встретили его жест настороженно. Остановились, развернулись боком, приготавливаясь отбивать оружие или уворачиваться. Показавшийся Либерий хладнокровно прицелился и выпустил болт в шею самого рослого.

Враги, сообразив, что стоя ничего хорошего не дождутся, дружно швырнули свои копья, заставив противников отскочить в стороны, и, размахивая кто топором, а кто длинным кривым кинжалом, похожим на тесак, ринулись в атаку. Влад встретил первого выпадом копья, но тот легко уклонился и ухватился за древко. Будь опыта у «технотвари» поменьше, стал бы пытаться вырвать оружие, глупо теряя время и подставляясь под удары оставшейся парочки. Но опыт у Влада был, и потому он с силой повел копьем вперед, заставляя противника наклоняться. В какой-то миг тот был вынужден попятиться и освободить захват, чтобы не потерять равновесие, ведь на крутом склоне это грозит затяжным падением.

Второго врага Влад достал. Сперва обманул ложным выпадом в грудь, затем, в последнее мгновение изменил направление удара, проткнув бедро. Третий противник успел рубануть по древку. Не перерубил, но зарубка осталась внушительная. Теперь колоть страшно — сломается. Но и противнику не повезло. Слишком он увлекся. Либерий, без затей размахнувшись, стукнул его по боку с такой силой, что тот не удержался на ногах, врезался в раненого, оба покатились вниз.

Луддит, не снижая темпа атаки, набросился на оставшегося. Влад, глядя, как летит его дубина, понял, что лучшее оружие в таких условиях трудно придумать. Даже если отобьешься, от удара вряд ли устоишь, что на крутом склоне чревато проблемами. Но отбиться у запа не получилось: ни щита, ни доспехов, лишь толстая кожа одежды и кинжал, которым он наивно пытался парировать летящее «бревно».

Кинжал вылетел из разжавшейся с костяным хрустом руки, враг покатился вслед за остальными. Влад метнул в него копье, но при этом сам не удержался, поскользнувшись на присыпанном слежавшимся снегом склоне.

На середине подъема, где было что-то вроде площадки, образовалась куча мала. Влад, подмяв под себя одного, выворачивал топор из руки второго, а раненный в живот стрелок колотил его по спине луком, очевидно ополоумев от боли и страха. Все орали на разные лады, ругались грязно и коротко.

Добравшийся до свалки Либерий по очереди успокоил дубиной легкодоступные цели и попросил:

— Влад, ты не мог бы чуть отодвинуться, а то под тобой еще один.

— Да он, кажись, готов. Не шевелится. Я ему в шею локтем заехал.

— Ну так я добавлю, мне не жалко.

Дубина, будто только этого и ждала, сломалась вместе с черепом. Отбросив ее, луддит заметил:

— Хорошо, что их так мало, остался бы с голыми кулаками.

— А может, бить потише надо? — чуть не крича от еще не схлынувшего возбуждения, ответил на это Влад.

— Нет. Если сражаешься до смерти, то и бить надо что есть мочи. С той силой, которая в этот момент возможна. Понимаешь?

— У тебя рука в крови.

— А… Техно их побери… Отбивал копье и порезался. Старательно точат, выродки.

— Остановить надо, сильно хлещет.

— Вену перехватили. Сейчас жгут придумаю, а ты помоги затянуть покрепче. У тебя тоже нога кровянит.

— Да? Не заметил.

— Ножом задели, когда ты свалку внизу устроил. Махал там один. Тоже перетянуть надо. Потом пошарим в их мешках, должны нитки с иглой найтись. Ты зашивать раны умеешь?

— Не пробовал.

— Чуток сложнее, чем резать. Придется учиться, а то одной рукой мне неудобно будет.

В трофейных вещевых мешках нашлись не только игла с нитью, но и множество других полезных и не очень вещей. Огнива и запасы трута к ним, вяленое мясо и рыба, точильные камни. Да и оружие порадовало, особенно ножи, а то резать все наконечником копья — не самое удобное занятие.

Пленники резко разбогатели. Владу даже жаль стало, что запы не повстречались им чуть раньше.

Либерий брезгливо покрутил в руках трофейный плащ из лоскутов шкур и констатировал:

— Воняет прокисшей мочой. Но все равно его возьму, а то уже почки ноют на холоде спать. И ты себе тоже возьми.

— Ты только раной об него не трись, а то точно загниет.

— Если загниет, для этого есть биота. Ну что Влад, пошли или еще кого подождем?

— Лично мне на сегодня гостей хватит.

— А ничего так. Здоровый ты парень, Влад. Как мы их раскидали? А? Будто слепых щенков.

Почти до полудня странные попутчики шагали к группе внушительного размера бесформенных развалин, но, когда приблизились, Влад с горечью признал, что не находит на карте ничего подобного. Определить, что это было, не получалось. Просто груды обломков высотой с девятиэтажный дом, кое-где наверху вздымаются искореженные фрагменты ржавого каркаса. Между камнями, некогда бывшими частью стен, ветер намел почвы, там топорщились голые стебли чахлых кустарников и пучки засохшей травы.

— Можно попробовать связаться с Космосом, хоть это и нежелательно. Он определит, откуда ведется передача, и тогда легко сориентируемся.

— Нежелательно? Ты имеешь в виду, что это опасно?

— Ну да. Могут услышать. Да и наследили мы хорошо. Если хватятся пропавших, а потом еще сигналы поймают, сюда может вся их орда пожаловать с летающей машиной. И тогда нам точно хана.

— Не надо говорить с Космосом. Будем идти на юг. Или подальше уйдем, и там поговоришь. А может, встретим что-то знакомое. Нам так и так на юг идти, причем далеко.

— Ладно, идем дальше, может, отыщем какой-нибудь нужный ориентир. Только развалины обходить будем слева.

— Так дольше.

— Справа мой голос в голове не советует. Говорит, что там высокий уровень какой-то пакости.

— Что за пакость?

— Не знаю, но вряд ли от нее прибавится здоровья. И еще где-то рядом монстр бегает или затаился. Причем не первый раз.

— Я тоже чувствую, что за нами наблюдают. Опасных тварей не так много, а мелюзга на двух вооруженных мужчин не полезет. Вся эта мерзость хитрая и трусливая.

— Можно сказать короче: умная.

— Можно и так…

— А помнишь тот отряд запов, которому мы попались?

— Конечно, помню.

— Интересно, а чем они сейчас занимаются? Может быть, идут по нашему следу, и эта пятерка была передовым дозором.

— Может, и так, хотя таких морд я среди них не припоминаю.

Легда лежал так недвижимо, что мертвец позавидует. Мертвецы ведь всякие бывают, в том числе и не слишком смирные. Видел он как-то на востоке нескольких искателей, хватанувших на пустошах какой-то древней дряни. Все до единого покрылись трупными пятнами, из глаз и носов сочился гной, а уж смердело от них словно от неубранного поля боя, который случился в окрестностях не чищенного со времен нашествия железной саранчи нужника. Однако это не мешало им передвигаться на своих ногах и вызвать немалый фурор нежданным появлением у стен форта. Бедолаги, очевидно, шли туда в надежде разжиться свежей биотой и излечиться, но путь получился длинный, так что добрались лишь оболочки для душ, отказывающиеся подчиниться смерти. Стояли под воротами и мычали, будто бычки на скотобойне, пока закутанные в брезент воины ордена валили их баграми на землю, чтобы затем порубать длинными секирами и оттащить обрубки к огню.

Лежать в снежном гнезде на войлочном коврике было удобно. Он мог заниматься этим часами, и тренированное тело слушалось, не сковываясь немотой. Сверху Легду накрывала белая льняная накидка. Это не от снега, ведь погода ясная — это чтобы сливаться со снегом. Издали он выглядел как еле заметный сугроб возле хилого кустика, коих в степи предостаточно.

Кустик на самом деле честным растением не являлся. Просто несколько веток, привязанных к арбалету. Белые лоскутки, украшающие его с кажущимся беспорядком, усиливали сходство со степной колючкой, припорошенной снегом, подозрительно прямые линии скрадывались.